История флота

• Черноморский Флот в Великой Отечественной войне • Оборона военно-морских баз: предисловие • Оборона Одессы • Оборона Севастополя • Оборона Новороссийска • Оборона Туапсе • Оборона военно-морских баз: выводы

Черноморский Флот в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.
Оборона военно-морских баз: выводы

Не были достигнуты им в начале войны и частные стратегические цели, предусматривавшие в том числе и стеснение свободы действий основных сил Черноморского флота посредством засорения минами выхода из Севастополя. Не удалось и достижение поставленной несколько позже цели - захвата Крыма, чему гитлеровцы придавали огромное значение для обеспечения поставок нефти из Румынии.

Немецко-фашистское верховное главнокомандование явно переоценило значение внезапности. Могущество средств поражения и даже относительно высокая мобильность вооруженных сил фашистской Германии к началу 40-х годов еще не давали оснований для быстрого достижения успеха в борьбе против СССР. Просчеты плана "Барбаросса" были обусловлены опытом легких кампаний на западе и юго-востоке Европы. Эти просчеты не замедлили сказаться в начальный период войны против СССР.

Внезапность нападения противника и динамичность развития обстановки на сухопутном фронте с первых же дней Великой Отечественной войны совершенно не соответствовали суждениям и взглядам о начальном периоде войны, существовавшим в Военно-Морском Флоте СССР. Обстановка вынуждала к коренному пересмотру их, определяла необходимость поиска форм и способов действий, соответствовавших новым задачам и условиям.

В связи с быстрым продвижением противника на сухопутном фронте задача Военно-Морского Флота по обеспечению устойчивости приморских флангов частей Советской Армии, оборонявшихся на побережье Черного моря, приобретала исключительно важное значение. Успех выполнения этой задачи находился в прямой зависимости от степени взаимодействия флота и сухопутных войск, сущность которого заключалась в действенной помощи флота войскам со стороны моря и столь же действенной помощи сухопутных войск флоту в надежной защите его военно-морских баз со стороны суши.

Устойчивость обороны этих баз со стороны моря была вполне надежной, с воздуха - в несколько меньшей степени, главным образом из-за недостатка в истребителях типа МиГ-3, которых ВВС ЧФ к началу войны имели 16 единиц.

Характер и многообразие задач, выполнявшихся Военно-Морским Флотом при обороне военно-морских баз, ясно показывали, что эта оборона представляла собой сложную и длительную операцию, осуществлявшуюся флотом совместно с войсками Советской Армии и складывавшуюся из ряда систематических и эпизодических боевых и обеспечивающих действий.

Таким образом, развитие военно-морского искусства по опыту обороны военно-морских баз прежде всего определялось последовательным совершенствованием форм и способов каждого из видов действий, составлявших подобную операцию. В то же время это не исключало самостоятельного развития форм и способов ведения такой операции в целом, которое характеризовалось:

- тесным взаимодействием всех сил обороны базы (сухопутных войск, флота и авиации) и родами каждого из видов вооруженных сил (морской и сухопутной артиллерии, артиллерии с пехотой и танками, авиации с кораблями и наземными силами и т. д.);
- целесообразной организацией сил и управления ими, в наибольшей мере способствовавшей такому взаимодействию и непрерывному его поддержанию (так, например, организация Одесского, Севастопольского, Новороссийского и затем Туапсинского оборонительных районов);
- единством командования силами обороны и централизованным управлением ими;
- степенью активности действий сил обороны, направленных на срыв намерений противника упреждающими ударами, на улучшение или восстановление своих позиций;
- большим удельным весом корабельной и береговой артиллерии в огневой системе сухопутной обороны баз и ее особенным значением в борьбе с дальнобойной артиллерией противника;
- степенью активности флотской и сухопутной авиации в интересах сил обороны;
- особой значимостью сохранения аэродромов, позволявших своей авиации действовать на любом направлении обороны и прикрывать базу с воздуха;
- широким использованием своих морских сообщений для подвоза в обороняемую базу войсковых усилений и доставки необходимых средств и грузов.

Тесное взаимодействие сухопутных войск с флотом при обороне военно-морских баз с суши предусматривалось всеми предвоенными важнейшими документами, регламентировавшими боевую деятельность Вооруженных Сил. Однако основная направленность предвоенных взглядов на перенос военных действий с началом войны на территорию противника, естественно, отодвигала на второй план организационные вопросы взаимодействия сухопутных войск с флотом при обороне. Проведенные в 1940-1941 гг. совместные учения приморских округов и Черноморского флота, а также специальные учения по противовоздушной и противодесантной обороне баз показали недостаточную подготовленность их обороны с воздуха и суши. Но результаты этих учений не стимулировали в достаточной мере разработку конкретных мероприятий, обеспечивавших своевременную организацию взаимодействия сухопутных войск и флота при обороне военно-морских баз. Начавшаяся война показала, что в составе наших баз не было сухопутных частей, выделенных специально для их обороны с суши. 25-я и 95-я стрелковые дивизии, составившие ядро Приморской армии, оборонявшей Одессу, являлись левофланговыми в 9-й армии, отрезанными от ее основных сил после прорыва врага севернее Тирасполя. Таким образом, взаимодействие флота с сухопутными войсками в интересах обороны военно-морских баз практически организовывалось заново, в спешном порядке. К чести флотских и сухопутных командиров, они быстро справились с этой задачей в самые трудные дни и сумели в дальнейшем совершенствовать организацию такого взаимодействия как в оперативном, так и тактическом масштабе.

При организации взаимодействия в любых масштабах с особенной определенностью сказывалась необходимость взаимозависимости действий флота, сухопутных войск и авиации. Соблюдение этого требования оказывалось нужным не только тогда, когда флоту, сухопутным войскам и авиации приходилось совместно выполнять ту или иную ударную задачу, как, например, высадку десанта или артиллерийскую поддержку, но и при выполнении задач, связанных с обеспечивающими мероприятиями. Так, в результате наступления, предпринятого в начале сентября, противник, вышедший на побережье между Аджалыкскими лиманами, получал возможность обстреливать Одессу, ее порт и корабли при входе-выходе из порта. Естественно, это усложнило артиллерийскую поддержку кораблями и затруднило движение транспортов, обеспечивавших подвоз войскам подкреплений и необходимых видов снабжения. Контрударом сил обороны 22 сентября 1941 г. район побережья между Аджалыкскими лиманами был очищен от врага.

Нарушение целесообразной взаимозависимости действий сил по каким бы то ни было причинам обычно приводило к неуспеху. С особенной ясностью это подтвердил опыт высадок тактических десантов в январе 1942 г. в Крыму. Все они не достигли цели вследствие либо неудачного развития наступления сухопутных войск на приморском фланге, либо из-за несвоевременного его начала.

Опыт обороны военно-морских баз, подтвердив необходимость единства командования всеми совместно действующими силами, выявил целесообразность организации оборонительных районов, возглавлявшихся командованием того рода сил, который в данном случае являлся основой обороны. Так, например, командование Одесским и Севастопольским оборонительными районами, где основу обороны составляли силы Военно-Морского Флота, осуществлялось флотскими командирами, тогда как во главе созданного в середине августа 1942 г. Новороссийского оборонительного района стоял командующий 47-й армией генерал-майор Г. П. Котов, а его заместителем по морской части являлся командующий Азовской флотилией контр-адмирал С. Г. Горшков.

Важность активности действий сил обороны, направленных на срыв намерений противника, улучшение и восстановление своих позиций, убедительно подтверждается опытом обороны Одессы и Севастополя. В результате активизации сил Одесского оборонительного района в двадцатых числах сентября 1941 г. противник, по сути дела, потерял уверенность в успехе и начал готовиться к зимней кампании под Одессой. Действия сил Севастопольского оборонительного района после Керченско-Феодосийской операции вынудили противника свернуть свою активность с января по май 1942 г. Как показывает опыт обороны этих баз, действенным средством снижения темпов наступательных усилий противника являлись морские десанты как оперативного, так и тактического масштаба.

Устойчивость обороны военно-морских баз с суши всегда находилась в прямой зависимости от глубины и плотности системы инженерного оборудования их сухопутного фронта, насыщенности последнего огневыми средствами и минными заграждениями. Опыт обороны каждой из военно-морских баз не только подтвердил, но и дал все основания для развития этого положения. Для обороны Новороссийска были созданы передовой рубеж (по левому берегу р. Кубань) в 40-50 км от города, основной рубеж - в 25-30 км и тыловой рубеж - в 10-15 км от города. Для обороны Туапсе - внешний рубеж в 20 км от базы, внутренний - в 5 км. Кроме того, в ходе боев за эти базы были созданы рубежи непосредственной обороны на окраинах города. Все рубежи были оборудованы сооружениями полевой фортификации (доты предохраняли от 105-мм снарядов, дзоты - от 75-мм).

В связи с быстрым изменением обстановки эта глубина была вполне оправданной, так как инженерное оборудование сухопутных фронтов обороны военно-морских баз велось уже во время войны в условиях ограниченных средств и времени.

Вместе с тем нельзя не отметить, что даже корпусная артиллерия противника, ее говоря об артиллерии армейского и фронтового командования, располагала пушками и гаубицами большой мощности. Так, пушки и гаубицы корпусной артиллерии имели дальность стрельбы 15-20 км, а пушки и гаубицы артиллерии армейского командования - порядка 23-30 км. Как известно, под Севастополем противник использовал не только 190-мм пушки, но и гаубицы и мортиры 305-, 350- и 420-мм калибра, а также два специальных 600-мм орудия и 800-мм пушку "Дора" Эта пушка, предназначавшаяся для борьбы с долговременными фортификационными сооружениями линии Мажино, фактически имела калибр 813 мм, весила 1488 т (общий вес установки) и при начальной скорости 700 м/сек обладала дальностью стрельбы 25 км, хотя по проектному заданию она должна была стрелять на 40 км. Пушка имела бронебойный снаряд весом 6800 кг (вес взрывчатой начинки в нем - 4%) и фугасный весом около 4000 кг (вес взрывчатого вещества - 14%). Для транспортировки "Доры" использовалось несколько железнодорожных установок. Доставка орудия и установка его на огневой позиции в районе Дуванкоя была вызвана неудачами двух первых штурмов Севастополя.

Однако боевое использование "Доры" не принесло ожидаемого эффекта. Тщательное изучение немцами результатов стрельбы из этой пушки заставило их прийти к выводу, что эффективность стрельбы из нее была по меньшей мере сомнительной: удалось зафиксировать лишь одно удачное попадание, якобы вызвавшее взрыв склада боеприпасов, находившегося на расстоянии 27 км. Следы падений большинства 813-мм снарядов показывали, что последние проникали в грунт на глубину 12 м. Как признают сами немцы, все сверхтяжелые орудия имели больше пропагандистское, нежели боевое значение. Оборонительные сооружения могли быть серьезно повреждены только при прямом попадании в них, вероятность чего была очень мала.

Опыт обороны военно-морских баз Севастополя и Одессы позволяет утверждать, что искусно созданная даже средствами полевой фортификации и инженерными заграждениями система инженерного оборудования сухопутного фронта базы, а также целесообразно организованная огневая система и высокие моральные качества личного состава позволяют рассчитывать на длительную устойчивость ее обороны против превосходящих сил врага. Подтверждением этому могут служить следующие цифры: при подготовке к третьему штурму Севастополя противник сбросил на его защитников и систему оборонительных рубежей около 45 тыс. авиабомб весом 100, 250 и 1000 кг и выпустил до 126 тыс. артиллерийских снарядов крупных калибров. На избранном направлении главного удара он выпустил до 1,5 т металла на каждый квадратный метр площади участка. Естественно, что такое огневое воздействие не могло оказаться безрезультатным. На оборонительных рубежах за это время было разрушено много дотов и дзотов, но все же для дальнейшего преодоления глубины обороны противнику понадобилось 25 дней.

При стрельбе из орудий ствольной и реактивной артиллерии окончательный вывод из строя дотов и дзотов был возможен при прямом попадании в цель относительно ограниченных размеров. Вероятность же такого попадания оказывалась незначительной. Поэтому возникла необходимость длительного огневого воздействия орудиями тех калибров, попадания одиночных снарядов которых обеспечивали вывод из строя того или иного сооружения полевой фортификации.

Опыт обороны Одессы и, главным образом, Севастополя показал, что использование против сооружений долговременной фортификации тяжелых и сверхмощных орудий относительно малоэффективно и недостаточно целесообразно в тех случаях, когда наступающий может использовать в соответствующих масштабах свою бомбардировочную авиацию, и в частности пикирующие бомбардировщики. Следует заметить, что устойчивость бронебетонных оборонительных сооружений долговременной фортификации под огнем мощных орудий лишний раз подтвердилась при операции американцев против Шербура и Бреста в 1944 г.

Боевой опыт обороны военно-морских баз с суши свидетельствовал о необходимости значительного увеличения глубины каждого из оборонительных, заблаговременно подготовленных рубежей и их системы в целом. Это позволяло в наибольшей мере увеличивать устойчивость оборонительной системы и вместе с тем обеспечивать возможность использования в интересах обороны своей авиации, а также корабельной ствольной артиллерии. Конечно, увеличение глубины сухопутного фронта обороны военно-морской базы имело свои пределы. Эти пределы определялись дальностью тактического использования оружия.

Среди факторов, способствовавших устойчивости обороны всех военно-морских баз, видное место принадлежит корабельной и береговой артиллерии, выполнявшей не только задачи, связанные с артиллерийской поддержкой сухопутных войск в позиционной обороне, но и задачи огневого нападения на тылы противника или занятые им прибрежные пункты в районах, находившихся поблизости от расположения неприятельских сил, которые осаждали базу с суши.

Типовыми задачами морской артиллерии, как правило, являлись подавление живой силы и танков атакующего противника, отсечение неподвижным заградительным огнем определенных рубежей для воспрепятствования продвижению неприятельских наземных сил, борьба с неприятельской артиллерией, поражение обнаруженного в глубине вражеского расположения скопления живой силы и техники противника. Вместе с тем при активных действиях войск, оборонявших ту или иную военно-морскую базу, задачи морской артиллерии, естественно, целеустремлялись на подготовку и сопровождение их наступления.

Чисто сухопутный характер действий врага против советских военно-морских баз, по существу, исключил для береговой артиллерии выполнение основной задачи - стрельбы по неприятельским кораблям.

Превосходство немецко-фашистской авиации в воздухе на протяжении всего первого периода войны в очень большой степени усложнило для артиллерийских кораблей выполнение задач огневого содействия. Вначале это выражалось в необходимости перехода от стрельбы по береговым целям на якоре, бочке или в положении "на стопе" к стрельбе на ходу, маневрируя в ограниченном пространстве рейдов и бухт. Это обстоятельство в значительной мере снижало успешность стрельб по береговым целям. Кроме неприятельской авиации активное противодействие кораблям оказывала дальнобойная артиллерия противника, с которой особенно приходилось считаться при обороне Одессы и Севастополя.

Дальнейшее увеличение в светлое время суток активности противника в воздухе и противодействие его дальнобойной артиллерии стреляющим по берегу кораблям вынудило перейти от систематической артиллерийской поддержки к эпизодической, принимавшей в основном форму огневых нападений. Вместе с тем противодействие врага вызвало увеличение количества стрельб в темное время суток. Последнее обстоятельство, связанное с трудностями наблюдения за результатами падений снарядов, резко увеличило число стрельб, проводившихся по площади, без корректировки. Так, за период обороны Севастополя корабельной артиллерией было проведено около 75% таких стрельб.

Опыт боевого применения береговой артиллерии в обороне баз с суши показал очень высокую эффективность ее огня в любых условиях обстановки. При обороне баз с суши на береговую артиллерию возлагались задачи: борьба с артиллерией противника; разрушение важных и особо прочных целей в глубине расположения противника, его опорных пунктов, узлов дорог; подавление и уничтожение скоплений неприятельской живой силы и техники; участие вместе с сухопутной артиллерией в артиллерийской контр-подготовке; участие вместе с сухопутной артиллерией в отражении наступающей вражеской пехоты и танков.

Береговые батареи сыграли важную роль в качестве опорных пунктов для оборонявшейся пехоты. Так, при втором и третьем штурме Севастополя, когда пехота под натиском превосходящих сил противника была вынуждена отойти в район береговых батарей, последние дали возможность организовать там устойчивые узлы сопротивления и приостановили или задержали дальнейшее продвижение неприятеля.

Опыт показал большое значение своевременного обнаружения подхода и развертывания осадной артиллерии противника. Для борьбы с ней привлекались наиболее дальнобойные и мощные калибры стационарной береговой артиллерии.

Массированное использование противником авиации, которая вместе с артиллерией составляла основу его огневой мощи, вызвало исключительное напряжение сил и средств противовоздушной обороны военно-морских баз, необходимость рассредоточения кораблей и войск, тщательной маскировки и надежной защиты наиболее важных объектов. Возникла потребность в рассредоточенном хранении боеприпасов, топлива и других видов снабжения, запасы которых представляли особую ценность в условиях обороны.

Некоторое представление о степени воздушной угрозы могут дать следующие цифры: на военно-морские базы и объекты, находившиеся в пределах границ их ПВО, авиация противника произвела на Черном море  37307 самолето-налетов. Цифры потерь, понесенных противником при этих налетах (на Черном море - 1070), позволяют утверждать, что решающей противодействующей силой оказывались истребители, на долю которых приходится свыше 50% от общего количества указанных выше потерь.

Опыт использования истребительной авиации при обороне военно-морских баз, изолированных с суши, показал, что действия этой авиации в интересах противовоздушной обороны возможны только при наличии подземных аэродромов.

С началом Великой Отечественной войны, а точнее даже раньше - к середине 1940 г., вскрылось некоторое отставание корабельных и наземных средств ПВО от достигнутого к этому времени уровня развития авиации. В середине 1941 г. Военно-Морской Флот располагал следующими калибрами корабельной и береговой зенитной артиллерии: 100 мм - Б-34, 76 мм - 34-К, 76 мм (Системы Лендера), 45 мм (полуавтоматы), 12,7 мм (пулеметы ДШК). Незадолго до начала войны на вооружение поступили 37-мм автоматы.

В начале войны взаимодействие зенитной артиллерии и истребительной авиации, прикрывавшей базу, осуществлялось без учета фактического соотношения этих сил ПВО. Зенитная артиллерия, опасаясь поражения своих же истребителей, не всегда своевременно открывала огонь, хотя численность самолетов-истребителей, находившихся в воздухе, ясно показывала, что их противодействие в данном конкретном случае не может оказаться эффективным.

Нормы удаления огневых позиций от объектов обороны в начале войны определялись с учетом того, что бомбардировочные удары будут производиться большими массами неприятельской авиации, с больших высот и на горизонтальном полете. Фактически пришлось столкнуться с рядом последовательных атак, относительно небольшими группами самолетов-бомбардировщиков, значительную часть которых составляли пикировщики.

В основу взаимодействия самолетов-истребителей и зенитной артиллерии на втором году войны был положен принцип предоставления широкой инициативы истребительной авиации, но лишь в тех случаях, когда соотношение ее сил с силами противника обеспечивало возможность успеха. В других случаях инициатива оставалась за зенитной артиллерией.

Силы и средства ПВО баз в течение первого периода войны нанесли противнику значительный урон. Но он мог быть гораздо большим, если бы к началу войны флотская истребительная авиация располагала достаточным числом самолетов-истребителей новых типов, а зенитная артиллерия - более современными образцами орудий и приборов управления зенитным огнем. В первый период войны заметно сказывалось несовершенство средств обнаружения неприятельских самолетов и организации оповещения о них. Низкие тактико-технические данные станций радиообнаружения и малое количество постов ВНОС не обеспечивали в начале войны обнаружение противника на дальних подступах к базам. Время получения донесений хотя и позволяло привести зенитную артиллерию в готовность N 1, но оказывалось обычно недостаточным для своевременного подъема истребителей с целью ведения боя на дальних подступах к угрожаемому объекту. Разумеется, по мере сокращения глубины наблюдения в связи с уменьшением площади обороняемой зоны этот недостаток все более и более давал о себе знать,

Наконец, децентрализованное управление силами ПВО и отсутствие единого командования ими не способствовало их эффективному использованию в начале войны. Все эти недостатки к концу первого периода войны были либо вовсе устранены, либо в значительной степени уменьшены.

Взгляды на то, что военно-морские базы обычно берутся с суши, сформировались давно и были подтверждены опытом наиболее крупных войн второй половины XIX и первой половины XX столетия. Опыт обороны военно-морских баз во время Великой Отечественной войны снова подтвердил это положение, но вместе с тем выявил огромное значение их морских сообщений с другими базами и портами для увеличения устойчивости обороны при осаде с суши. Использование морских сообщений обеспечило быстрое усиление сухопутных войск, оборонявших Одессу, и питание сил оборонительного района. По существу, это позволяло рассчитывать на длительную оборону базы и Одесского оборонительного района, представляющую собой один из блестящих примеров операций подобного вида. Морские сообщения Севастополя с Новороссийском и базами на Кавказском побережье до весны 1942 г. в еще большей мере обеспечили устойчивость сил Севастопольского оборонительного района. В то же время опыт последней трети обороны Севастополя показывает, что возникновение трудностей по обеспечению безопасности морских сообщений с осажденными базами непосредственно сказывается на продолжительности их обороны.